Свою давнюю мечту о дирижировании Давид Ойстрах впервые осуществил в 1962 г. Глубочайшее проникновение в музыкальный текст, непререкаемый авторитет среди музыкантов принесли Ойстраху прочный успех и в этом виде исполнительской деятельности. Он дирижировал известными оркестрами Москвы, Ленинграда и европейских городов, повсюду встречая восторженные отзывы публики и музыкальных критиков.
«Давид Ойстрах замечательный дирижер. Намного выше дирижеров с именем, профессионально зарабатывающих деньги дирижерской палочкой», — писала одна из венских газет.
Симфонический репертуар Давида Ойстраха был достаточно широк — от венских классиков до Рихарда Штрауса и Шостаковича. Он часто выступал со своим сыном Игорем Ойстрахом, Рудольфом Баршаем и другими известными музыкантами.
В представленной интерпретации Четвертой симфонии Малера его выдающимся партнером выступает Галина Вишневская, находящаяся в те годы на пике своей вокальной карьеры. Острая, пронзительная и, в то же время, по-детски наивная музыка финальной части находит великолепного интерпретатора в лице этой удивительной певицы.
Диск с записью Четвертой симфонии Густава Малера в исполнении оркестра Московской филармонии (дирижер Давид Ойстрах) и Галины Вишневской, изданный фирмой «Мелодия», получил Международную музыкальную премию «Toblacher Komponierhäuschen 2013» как лучшая запись произведений Малера в категории «Переиздание».
Международная музыкальная премия «Toblacher Komponierhäuschen» присуждается ежегодно в рамках Музыкальных недель Густава Малера в Тоблах\Доббьяко, Северный Тироль (Италия). В состав жюри вошли известные музыкальные критики Лотар Брандт, Реми Франк, Томас Шульц, Гетц Тиме и Аттила Ксампаи — президент жюри премии. Сам приз представляет собой миниатюрную копию дома, расположенного в Тоблах, где в летний период 1908–1910 гг. жил и создавал свои симфонические произведения Густав Малер.
Релиз «Мелодии» 2013 года, удостоенный этой престижной международной премии, содержит запись Четвертой симфонии Густава Малера, сделанную в 1967 году. Симфония звучит в исполнении оркестра Московской филармонии под управлением знаменитого скрипача, дирижера Давида Ойстраха и русской оперной дивы Галины Вишневской. Сначала запись появилась в Советском Союзе, затем во Франции и Италии, а после исчезла на десятилетия в архивах.
«…Симфонии исчерпывают содержание всей моей жизни; я вложил в них все, что испытал и выстрадал, это “поэзия и правда” в звуках», — говорил Густав Малер (1860–1911) о своей музыке. Он не мыслил творчества, замкнутого в себе. Его художественная позиция – ориентация на огромную массу слушателей — определила образное и жанровое содержание, особенности формы и музыкальный язык его симфоний.
Стремясь сделать сложные философские концепции более доступными для понимания, Малер обращался к литературному слову и программе. «Задумывая большое музыкальное полотно, я всегда достигаю момента, когда должен привлечь “Слово” в качестве носителя моей музыкальной идеи» (Г. Малер). Первая симфония была написана на основе материала «Песен странствующего подмастерья». В следующих симфониях (Второй, Третьей и Четвертой) Малер обратился к песням, созданным им на поэтические тексты из сборника немецких народных песен и баллад «Волшебный рог мальчика». После композитор вернулся к поэтическому слову лишь в позднем творчестве, но на другой основе.
«В большей степени, нежели о любом другом сочинении Малера, о Четвертой можно сказать: симфония, родившаяся из песни» (Инна Барсова). Этой песней стала вокальная миниатюра для голоса с оркестром «Wir geniessen die himmlischen Freuden» («Мы вкушаем небесные радости» или «Райское житье»), повествующая о небесных радостях бедняков. В Четвертой симфонии она получила своеобразное преломление: рассказ ведется от лица голодного ребенка, который видит на небе исполнение своих грез. Рай представляется ему местом, где вкусно кормят, танцуют и веселятся. Первоначально Малер хотел сделать эту песню финалом Третьей симфонии. Но замысел изменился и возник план новой симфонии, в которой «Райское житье» должно было стать основой и в то же время выводом, завершением симфонического цикла.
Музыка Четвертой симфонии создавалась в Майерниге и Вене на протяжении 1899–1901 гг. При разучивании симфония встретила противодействие со стороны музыкантов Венского филармонического оркестра, а ее первые исполнения в Мюнхене, Франкфурте, Берлине и Вене вызвали враждебную реакцию публики и прессы. Необычность музыкального языка симфонии, ее «эпатирующая простота» (И. Б.) были неправильно истолкованы современниками: многие были уверены, что композитор смеется над ними! Но наивность и юмор в этой симфонии особого рода: «его нужно отличать от остроты, от веселой шутки», — писал композитор.
Песня определила образное содержание и тематизм Четвертой симфонии, особенности ее музыкального языка (прозрачность линий, отточенность полифонии) и формы. «Собственно говоря, я хотел написать только симфоническую юмореску, а у меня вышла симфония нормальных размеров», — писал о симфонии Малер. Из песни родилась и камерность Четвертой: в этой симфонии он впервые использовал малый состав оркестра без тромбонов, по трактовке приближающийся к ансамблю солистов.
О настроении первых трех частей Малер говорил: «Здесь – безоблачность иного, более возвышенного, чуждого нам мира, в ней есть нечто пугающее и страшное для нас». Первая часть — сонатное Allegro, которое лишь внешне маскируется под классическую форму. Симфония открывается холодным бряцаньем бубенцов (Малер использовал именно этот инструмент — schelle). Эта тема периодически вмешивается в общее движение на гранях действия в первой части и финале. За ней следует главная партия, «по-детски простая, как будто не сознающая самое себя». Теплая и лирическая побочная — настоящая Lied. «Странной, немного таинственной кажется наивная душевная ясность первой части, а те тревожные вспышки, которые возникают в разработке, так не похожи на обыденные проявления людских чувств!» (И. Б.).
Вторая часть написана в духе странного и причудливого скерцо. Скрипка solo, настроенная на тон выше, звучит нарочито фальшиво. Веселье и беззаботность музыки кажутся ненастоящими. Контрастом выступает задушевное высказывание среднего раздела.
Третья часть — мир хрупкой красоты и созерцания. Малер начинает изложение темы с уменьшенного состава струнных, постепенно включая другие инструменты и группы. Это создает ощущение медленно растущего чувства. Оно достигает своей полноты и тема возвышенно и проникновенно «уходит». И в этот момент, когда часть будто бы должна окончиться, подобно радостному потрясению, видению рая, тишину внезапно прорезает ми-мажорный аккорд tutti. Спустя несколько тактов провозглашается начало темы «небесных радостей», после чего, как нескончаемый вздох, следует несколько последних тактов Adagio.
«В последней части (“Мы вкушаем небесные радости”) ребенок, который в своей детской невинности принадлежит все же этому высшему миру, объясняет, как все задумано». Поет сопрано, но мыслится детский голос. Оркестровое интермеццо, построенное на материале начальных тактов симфонии, но в более подвижном темпе и более плотном оркестровом звучании, снимает с последующих строф песни налет безмятежности. Тревожные отголоски оркестрового эпизода сохраняются в сопровождающих инструментальных линиях, еще раз выходя на поверхность перед последней строфой. Заключение финала печально и умиротворенно.
Один из крупнейших музыкантов XX века, великий скрипач Давид Федорович Ойстрах (1908–1974) впервые выступил как дирижер лишь в 1962 году. Он долгие годы мечтал встать за дирижерский пульт: «Я пришел к дирижированию неслучайно. Это мечта раннего детства. Я всегда воспринимал дирижера как мага, чародея, который вызывает к жизни неземные звуки. Мне казалось великим счастьем подчинить себе стихию оркестрового звучания. И при всей моей любви к скрипке, неизменной на всю жизнь, мне хотелось властвовать над теми красками, которые может дать лишь оркестр». Свой богатый симфонический репертуар — произведения Генделя, Гайдна, Моцарта, Бетховена, Шуберта и Брамса, Вагнера, Берлиоза и Шумана, Малера, Прокофьева и Шостаковича — Ойстрах-дирижер исполнял с такими прославленными оркестрами, как Венский филармонический, Амстердамский Concertgebouw, Берлинский филармонический, Лондонский симфонический, Кливлендский, Дрезденская Staatskapelle, Симфонический оркестр Ленинградской филармонии и другими ведущими оркестрами Европы и Америки.
Звезда мировой оперной сцены Галина Павловна Вишневская (р. 1926), выдающаяся российская певица, обладательница легендарного сопрано, выступала с мастерами мировой музыкально-театральной культуры. В 1944 г. она стала солисткой Ленинградского театра оперетты, в 1952 г. — солисткой Большого театра, где спела около 30 партий. В 1970-80е гг. Вишневская выступала на всех крупнейших сценах мира (Ковент-Гарден, Метрополитен-опера, Гранд-Опера, Ла Скала, Мюнхенская Опера и др.) Открыв в 2002 г. Центр оперного пения в Москве, Галина Павловна делится своим бесценным опытом и знаниями с молодыми коллегами, занимается благотворительной и культурно-просветительской деятельностью.
На обложке использована фотография А. Голиковой.
