Когда после двенадцатилетнего перерыва Антон Батагов снова начал играть «классику», его спросили: Почему Вы начали с Баха, а не с Дебюсси?», на что последовал ответ: «Надо почувствовать, какие произведения сейчас нельзя не сыграть». Пять лет назад для Антона Батагова настало «время Дебюсси».
«Дебюсси терпеть не мог, когда его называли импрессионистом. Однажды он написал: “Я пытаюсь создать нечто другое — как бы иную реальность — а какие-то дураки называют это “импрессионизмом”… Я его хорошо понимаю. Визуальный образ, придуманный Алисой Наремонтти для обложки этого альбома, очень ясно передает эту мысль. И мне кажется, что на концерте в Екатеринбурге на фестивале “Евразия” 8 октября 2015 года у меня получилось услышать эту реальность и передать ее в звуке», — АБ.
Имя композитора и пианиста Антона Батагова ассоциируется с «минимализмом» в постсоветском музыкальном пространстве. Студент консерваторского класса Татьяны Николаевой, он был одним из самых перспективных молодых пианистов 1980-х. Но Батагов открыл для себя и слушателей «иную реальность» поставангарда и со временем сосредоточился на композиторской деятельности. И лишь на рубеже 2010-х снова начал исполнять «чужую» музыку — впрочем, его воспроизведение Баха, Пёрселла и английских вёрджиналистов трудно назвать исполнением в традиционно-«консерваторском» смысле. Эта очищенная от музыкантских наслоений tabula rasa нотного «уртекста» и, одновременно, предельно актуальное отражение в зеркале XXI столетия, прошедшего через авангард, джаз, рок и нью-эйдж.
«Концерт был великолепно записан звукорежиссером Шамилем Гайнетдиновым. Качество исходных файлов дало мне возможность при сведении найти “правильный” звук. Прежде всего — крупным планом прослушать всю фактуру рояля и не потерять “джазовое” нажатие на клавиши в классической акустике. И при этом — сохранить ощущение зала. И кашель! Теперь это большая художественная ценность, поэтому удалять его хитрыми плагинами — просто грех. Его на этом концерте совсем немного, но зато кашель перед последним аккордом последней вещи (Менестрели) — это примерно как воробей в Большом зале консерватории в моем альбоме “Чайник (Конкурс Чайковского 1986)”, изданном на “Мелодии” в 2016 году. И чей-то телефон в “Прерванной серенаде” — негромкие переливающиеся колокольчики. Если бы я, как это иногда делают некоторые коллеги, в этот момент остановился, чтобы устыдить того, кто не выключил телефон, и всех ему подобных, то серенада получилась бы прерванной в прямом смысле. Но я, наоборот, порадовался новым звуковым краскам, спонтанно дополнившим иную реальность Дебюсси. Мне почему-то кажется, что ему бы это понравилось», — АБ.
