«…Чайковский и музыка – это два неразделимых понятия, и до тех пор, пока на нашей планете будут звучать гениальные аккорды, люди будут преклоняться перед его гением…»
Леопольд Стоковский
155 лет назад оркестровую пьесу студента Петербургской консерватории Петра Чайковского исполнил маэстро «Иван Страус» (именно так называли в России прославленного Иоганна Штрауса-сына!). Спустя год Первая симфония Чайковского (к тому времени – профессора теории музыки Московской консерватории) с успехом прозвучала в Москве; ровно полтора века назад молодой композитор дал первый авторский концерт в Большом театре. В 1879 году Москва рукоплескала опере «Евгений Онегин», 130 лет назад публика Мариинского театра – включая царскую ложу – стоя аплодировала, приветствуя автора «Пиковой дамы».
Еще при жизни Чайковский стал настоящим музыкальным символом России – несмотря на то, что многие его произведения подвергались жестокой критике. К началу ХХ века его музыка казалась кому-то сентиментальным пережитком прошлого, достоянием «меланхоликов и старых дев»; новые вожди революционно-авангардных десятилетий и вовсе потребовали сбросить Чайковского «с корабля современности». А в предвоенном 1940 году столетие русского гения уже отмечал весь мир; в ХХ веке Чайковский стал, по сути, «национальным композитором» в США, Японии и многих других странах. Последние десятилетия отмечены новыми «открытиями Чайковского» – звучат прежде неизвестные авторские редакции ряда сочинений, восстановлена уничтоженная автором опера «Ундина»…
