Обыкновенно это происходит так: звонок в дверь, открываю, стоит он. С черной папкой под мышкой, и вместо «здравствуй», с суровостью сантехника: «Хозяин, где читать будем?..»
Обыкновенно мне доставляет определенное неудовольствие чье-то чтение вслух, потому что люблю держать перед собою страницу рукописи или книжки и по привычке, навязанной мне вечным моим занятием, все прямые слова героев перечитываю по нескольку раз, подыскивая наиболее натуральную интонацию. Домашние подтрунивают надо мной: «Ты жутко медленно читаешь и еще при этом шевелишь губами». Да что они понимают в моем деле!..
Впрочем, все это обыкновенно. С Арканом (так все мы зовем его по-школьному. Его школьному) почему-то иначе. Может, потому, что у него превосходный слух. И завидная слуховая память. И, поверьте, незаурядное актерское чувство. Скорее всего заимствованное в детстве у «киноамериканца» Бастера Китона, никогда не улыбавшегося даже при самых смешных обстоятельствах.
Мне душевно близок его ровный басок с хрипотцой, умение не подавать смешное и, главное, ирония, обращенная на себя. Заметьте, ведь Аркан ходит у нас в строю «писателей-сатириков». Скажу откровенно, ходит в строю плохо, сбивается с ноги. А все потому, что в строю нельзя мечтательно задумываться. А он задумывается. И мечтает, как школьник.. Вот и получается: идет строй сатириков, чеканит шаг, а этот… Стыдно сказать, соскальзывает в Прозу! Да к тому же еще в грустную и – это уже ни в какие ворота – нежную!.. Срам какой…
Сатирик называется!.. Нет, правда. Поставишь на проигрыватель настоящего сатирика – отпад.
А «Вареную курицу»? Всех жалко. И маму, и папу, и родственника. И вообще, всех нас... Черт знает что! Просто выброшенные рубль сорок пять за пластинку... Гостей таким не развлечешь. Но когда гости разъедутся, почему-то тянет поставить еще раз. И один на один с Арканом... Ах, если бы мы могли в эти мгновения посмотреть на себя со стороны... Мы увидели бы себя с грустной улыбкой на детском лице.
Зиновий Гердт, 1990
