Скрипач Даниил Коган, виолончелистка Мария Зайцева и пианист Арсений Тарасевич-Николаев записали альбом, в который вошли три сочинения французских композиторов, объединенные формой, инструментальным составом и ролью в судьбе авторов. Для релиза под названием «Свадьбы и похороны» исполнители выбрали сонаты Клода Дебюсси, Мориса Равеля и Сезара Франка.
Идея «Свадеб и похорон» принадлежит Даниилу Когану. В последние годы ему наиболее интересна французская музыка. «Каждый мой альбом во многом автобиографичен. В разные периоды жизни со мной идет разная музыка. Она связана с тем, что я проживаю в момент записи или незадолго до этого». В альбом были выбраны Соната для скрипки и фортепиано Дебюсси, Соната для скрипки и виолончели Равеля и Соната для скрипки и фортепиано Ля мажор Франка. Они появились в период с 1886 по 1927 год, но расположены в альбоме не в хронологическом порядке, а образуют внутренний сюжет.
Для каждого сочинения музыканты искали новое прочтение, чтобы, как в случае с известной Сонатой Дебюсси, не повторять опыты других исполнителей или найти звучание, которое отразило бы и стиль пьес, и индивидуальную манеру артистов. Каждое выбранное сочинение представляет собой камерный дуэт двух инструментов — скрипки и виолончели или скрипки и фортепиано — и требует особенно тонкого поиска тембров, решений, нюансов.
Ключевой в «Свадьбах и похоронах» стала скрипка — она участвует во всех сочинениях. Коган показывает, как ее звучание может меняться в зависимости от стиля композитора и других голосов в пьесе. Альбом позволяет проследить изменение баланса от преимущественно скрипичной сонаты Дебюсси к фортепианной сонате Франка и равноправному участию инструментов у Равеля.
Название «Свадьбы и похороны» возникло благодаря биографическим деталям. Соната Дебюсси стала последним произведением, которое он исполнил на публике, его завещанием. Первую часть своей сонаты Морис Равель посвятил Дебюсси — уже после смерти композитора. А Сезар Франк преподнес сочинение одному из главных интерпретаторов своей музыки, скрипачу Эжену Изаи, по случаю его свадьбы. Так появилась внутренняя драматургия записи: «прощание — воспоминание — радость жизни».
Коган, Зайцева и Тарасевич-Николаев давно знакомы и неоднократно играли вместе. Три музыканта не образуют постоянный союз, каждый из них интересен в первую очередь как индивидуальность. На счету Даниила Когана неоднократное участие в исполнительских конкурсах в России и за рубежом, III премия Конкурса Чайковского в 2023 году, совместные выступления с Госоркестром России имени Светланова и такими музыкантами, как Люка Дебарг, Лукас Генюшас, Филипп Копачевский. Дебютный альбом скрипача с записями Шуберта, Шимановского и Шёнберга «Мелодия» выпустила в 2021 году.
Мария Зайцева также неоднократно соревновалась с другими исполнителями на российском и международном уровне, получила II премию на Конкурсе Чайковского в 2023 году.
Еще один участник записи и лауреат конкурсов, Арсений Тарасевич-Николаев, выступает на профессиональной сцене с пяти лет, играл на таких площадках, как Карнеги-холл, Концертный зал Чайковского и Большой зал Московской консерватории. В 2023 году «Мелодия» издала его диск к 150-летию Сергея Рахманинова.
Издание приурочено к 60-летию Фирмы «Мелодия».
Анна Коломоец для журнала «Музыкальная жизнь», 26.06.2024:
Новый альбом Даниила Когана представляет по-галльски изысканную конфигурацию трех сонат — Дебюсси, Равеля, Франка. Сочное звучание скрипки этого музыканта — путеводная нить в путешествии по лабиринту французской музыки рубежа веков. Скрипач объединяется с друзьями, с которыми часто выступает на столичных сценах, — пианистом Арсением Тарасевичем-Николаевым и виолончелисткой Марией Зайцевой. Артисты достигли того уровня взаимопонимания, который позволяет им воссоздать горько-сладостный декадентский мир. Обложку альбома украшает образ невесты, лежащей в лодке. На небесах — затмение луны; в неясном свете мы понимаем: девушка мертва и лежит в гробу. Слияние умиротворенной красоты и хладной застылости символизируют изящные ирисы — знак непорочности, но также траура и скорби. Оформительская идея подсказана Даниилом. И не случайно, надо думать, эти дурманящие цветы украшают уже второй альбом молодого скрипача: их аромат — аллегория его искусства…
Свой торжественный путь лодка с невестой совершает по замысловатой траектории: из 1917 года (канун смерти Дебюсси) в 1922-й (оммаж Равеля ушедшему соотечественнику), а затем в 1886-й (свадебный подарок Франка Эжену Изаи). Открывает альбом Соната для скрипки и фортепиано — сочинение Клода Дебюсси in tempore belli. «Вот что может сочинить больной человек в военное время», — сетовал творец на свое создание. Но не декадансом единым — в венах сонаты бурлит цыганская кровь уличного музыканта, которого композитор слышал когда-то в Будапеште. Коган и Тарасевич-Николаев искусно лавируют среди бесчисленного множества настроений: фантазийная мечтательность, капризные арабески, стремительный финал со знаменитым «испанским» эпизодом, кружащем в «пьяном» вальсе… Финал исполнен с особым энтузиазмом: токкатное бряцание клавиш в сочетании с вихревыми и стремительными пассажами скрипки; скачка, которая не дает слушателю передохнуть.
Соната для скрипки и виолончели Равеля — самое модернистское и антиимпрессионистическое произведение мастера. И потому такой редкий гость в концертных программах. Каждая из четырех частей сонаты — подлинная игра: мажора и минора, пиццикато и деташе, полифонической и хоральной фактуры, тональных центров. Первая часть у Когана и Зайцевой восхищает мелодическим очарованием и тонким сопоставлением деталей. Во второй музыканты слегка хулиганят, не скупясь на эмоции. В их упругих пиццикато (кажется, что струны вот-вот лопнут от натяжения), в жирном чесе смычков слышно удовольствие от гротескной, похожей на клоунскую импровизацию музыки.
В эмоциональном вихре «свадебной» Сонаты Франка главенствует партия фортепиано. Романтическая эмоциональность второй части многим обязана пианисту. Тарасевич-Николаев в безудержном порыве устремляется к кульминации — в момент высшего напряжения рояль гремит со всей страстью, а рокот басов заглушает местами главного солиста. Чрезмерность?.. Соната Франка может позволить и такие вольности. Частое вибрато Когана в верхнем регистре поначалу немного нервирует, но проходит буквально пара минут — и слух уже наслаждается чувствительной игрой скрипача. В конце третьей части, в тот момент, когда многие исполнители сажают темп, Коган и Тарасевич-Николаев естественно артикулируют ноту за нотой, внятно произнося каждое «слово».
Страсть и страдание в этой интерпретации заряжают слушателя энергией жизни. Игра музыкантов пленяет богатой палитрой чувств – от утонченной безмятежности до томной скромности и изысканной элегантности. В знак восхищения хочется подарить артистам ирисы.
