БАХ — СКАРЛАТТИ: ДИАЛОГ 300 ЛЕТ СПУСТЯ
В новом диске Полины Осетинской, выпущенном «Фирмой Мелодия», — чередование произведений Иоганна Себастьяна Баха и Доменико Скарлатти. Композиторов, родившихся в один год. Но никогда не встречавшихся.
На диске записаны пять сонат Д. Скарлатти, «Итальянский концерт» И.С. Баха и его же хоралы в фортепианных транскрипциях А. Зилоти, Э. Петри и В. Кемпфа.
Полина Осетинская: «Идея была в том, чтобы связать итальянскую плоть с немецким религиозным духом. Альбом задумывался как диалог, в котором Скарлатти ставит вопросы, что-то утверждая с человеческой позиции, а Бах, как мессия, проповедует, глаголет» («Музыкальная жизнь», 2019).
Бах и Скарлатти. Оба родились в 1685 году. Оба происходили из прославленных в своей стране музыкальных династий. При жизни и тот, и другой получили известность выдающихся исполнителей на клавесине и органе; своим клавирным творчеством оказали глубокое влияние на современников и последующую эпоху (конечно, влияние Баха было неизмеримо бóльшим), хотя творческие интересы обоих не исчерпывались клавишными инструментами. Но оба никогда не встречались и, вероятно, не знали музыки друг друга…
Исполнительское творчество Полины Осетинской характерно необычными программами, парадоксальным, и в то же время глубоко продуманным сопоставлением композиторских имен, стилей, эпох… За исключением «Итальянского концерта», в котором Великий кантор отдал дань итальянской традиции клавесинной музыки, его протестантские хоралы, полифонические циклы во времена барокко (да и много позже) казались бесконечно далекими от сонат Доменико Скарлатти с их бьющим через край южным, неаполитанским темпераментом, радостной энергичностью моторики. Но сегодня мы смотрим на них по-другому, современная культура удивительным образом не только сгладила их музыкальное «противоречие», но позволила услышать в этой музыке некую общность, единство. Единство неспешного раздумья о быстротечной жизни и вечности бытия — то, чего так остро не хватает современному человеку.
Статья для буклета написана музыковедом Екатериной Бирюковой.
Ольга Русанова для журнала «Музыкальная жизнь», 27.12.2019:
Сольный альбом Полины Осетинской не имеет названия — это «диалог» двух композиторов, родившихся в один и тот же 1685 год: Иоганна Себастьяна Баха и Доменико Скарлатти, немца и итальянца, таких разных и таких одинаково прекрасных.
Композиторские «пары» — не редкость в истории, но пара Бах — Скарлатти, признаться, для меня оказалась неожиданной. Обычно проводилась параллель Бах — Гендель. Скажем, недавняя книга Ларисы Кириллиной о Генделе в серии ЖЗЛ даже начинается с того, что, мол, «в 1685 году в Германии… в соседних землях, Саксонии и Тюрингии, с промежутком примерно в месяц родились два гения — Георг Фридрих Гендель и Иоганн Себастьян Бах… Мир Баха сакрален. Мир Генделя театрален…», ну и т. д. А у Полины Осетинской Бах в паре не с Генделем, а с Доменико Скарлатти — казалось бы, несопоставимой и даже не совсем равновеликой фигурой. Но только на первый взгляд. Полина Осетинская справедливо считает: «Они оба гениальны, просто в разных областях. Скарлатти — мастер “мелкого” клавирного творчества, он написал гигантское количество сонат для чембало, и у него есть космические прозрения в глубину человеческой природы. Проведу такую аналогию: существует дихотомия Бах — Бетховен, и мы говорим, что Бах — это бог, это храм, а Бетховен — нечто слишком человеческое. Так вот, Скарлатти в данном случае ближе к Бетховену, для меня он в этом диске говорит за человека».
Слушается альбом на одном дыхании и даже более того: кажется, что это единая композиция с тщательно отобранными ее/нашими любимыми вещами. Хотя степень их популярности разная, но, скажем, фа-минорная Хоральная прелюдия Баха «Ich ruf zu dir, Herr Jesu Christ» — «Взываю к Тебе, Господи…» (в транскрипции Вильгельма Кемпфа) знакома многим — если и не сама по себе, то, по крайней мере, как лейттема фильма Тарковского «Солярис». Или его же Прелюдия си минор в переложении Александра Зилоти — известна как коронный бисовый номер Эмиля Гилельса. Еще недавно мне лично казалось, что ее можно слушать только в его исполнении, но Полина переубедила, сыграв так, что слезы наворачиваются… Из представленного на диске Скарлатти более всего на слуху энергичная, «с репетициями», ре-минорная соната К.141 (Allegro) и — в той же тональности — глубокая драматическая К.32 (Aria). Всего же пианистка сыграла пять из 555 сонат Скарлатти и девять сочинений Баха.
Выбор произведений в данном случае был драматургически очень важен, а потому и архисложен. Сама Полина Осетинская говорит, что «долго складывала этот пазл, постоянно что-то меняла. Ведь даже от перестановки композиций зависело ощущение послевкусия, которое мне хотелось зафиксировать на каком-то определенном градусе. И во время записи, и во время монтажа у меня было несколько вариантов, я монтировала до последнего…»
Не сомневаюсь, что пазл можно было сложить и иначе, но то, что получилось, восхищает, удивляет и свидетельствует о безупречном вкусе Осетинской и точном ощущении ею музыкального времени и драматургии альбома как единого целого. Тут нет ни одного случайного трека — все из разряда «highlights».
Начинается все с Баха (хоральной прелюдии «Nun komm, der Heiden Heiland» — «Гряди, Спаситель народов» в обработке В. Кемпфа), им же и заканчивается (в финале диска — большой баховский блок из двух сицилиан, фрагмента «Охотничьей кантаты», той самой си-минорной Прелюдии, а также хоральной прелюдии «Wachet auf, ruft uns die Stimme» — «Пробудись, голос нас зовет»). Хоральные прелюдии здесь вообще в основе всей баховской линии, всего их на диске четыре, и звучат они весомо, основательно, как некие концептуальные высказывания о смысле всего сущего. В итоге получается, что Бах перевешивает и количественно (9:5), и драматургически, он как бы «старший» в этом «разговоре» со Скарлатти.
Диск записан на рояле Steinway, и это сегодня удивительный факт. Когда все повально увлечены аутентикой, Полина плывет против течения: играет музыку барокко на современном инструменте. Скажу больше: она как бы заново открывает нам глаза на его необыкновенные способности ярко, полнозвучно — то как оркестр, то как орган — раскрыть музыку XVIII века. Звучание настолько выразительное, что невольно думаешь: а так ли важно исполнять эту музыку на старых инструментах? Или все-таки важнее, как считает и сама пианистка, не форма, а содержание?
Шестнадцать треков, почти 74 минуты. Много? Мало! В конце появляется чувство «голода», недосказанности, хочется еще «бисов» — как на концерте. Вот тут и понимаешь, чем хороша пластинка: можно начать слушать по новой. Этот диск Полины Осетинской, не побоюсь пафоса, — получился «на века», и, как хорошая настольная книга, — мне кажется, должен быть всегда под рукой.
